42

и особенной дђеспособности (пес distingunt particulares afici-

entias ab universalibus) и дающихъ TaRie личнаго и ре-

альнаго характера статутовъ, которыхъ должны бы стыдиться

Д'ђти (S 16). Статуты, недвижимостей

между супругами, установляя недфеспособность, Амь не менђе

тавъ какъ, главнымъ образомъ (potius), каса-

ются Здфсь статутъ не просто дТлаетъ нед'ђе-

способнымъ, а лишаетъ дфеспособности относительно земли

(поп simpliciter inhabilitat, sed ratione fundi, S 16 in fne).

Точно также не и“ютъ внфземельной силы статуты, исклю-

или дочь, получившую приданое, изъ наслТ-

(S 18). „Ничто нельзя назвать бошђе личнымъ, Ч'ђмъ

Y3ak0HeHie” (S 20), ттЬмъ не менгђе, оно не можетъ дать

узаконенному право на иностранной недвижи-

мости; хотя этотъ анть и личенъ, но онъ превращается

въ см±шанный, BcrhN!TBie того, что касаетсн вещей (quia

hic actus etsi personalis sit; tamen miscetur et habet subjec-

tum de rebus), S 20 in fne). К,акъ бы ни близко статуты

касались лица, все же они какъ только подверглись вещной

прим“ђси, переходятъ въ реальные, и подчиняются террито-

законамъ (statuta quantumlibet concepta in perso-

пат rerum mixtura evadere in realia et legem capere а statutis

situs, S 22). — Этимъ кончается общая часть

Д'Аржантрэ.

Переходн кь своихъ принциповъ, авторъ

сразу обращается кь классическому случаю

нас.йдственныхъ законовъ, установляющихъ права первород-

ства, съ другими, хьлящими насАдства поровну. Д'Аржантрэ

съ большимъ rrpe3prhHieMb отвергаетъ „СМ'ђшную”

Бартола. Какъ ни играть словами, говбритъ онъ, все же ясно,

что рТчь идетъ о насАдстй (S 24, Е), а не о правахъ

лицъ. Если не будетъ нас,тђдства, то и правоспособности

лицъ не на чемъ будетъ упражняться (nulla inde controversia

si in rebus nihil est, in quo se exercere nuda potentia et

habilitas possit, etsi haereditatem difiniunt esse jus merum