— 195 —

шопыткою лишь чисто-вн'Ьшняго указан-

ныхъ и Она представляла

ничто иное, кань новую элементовъ, уна-

„сл±дованныхъ Римомъ отъ строя, но не поз-

воляла разсчитывать на ycTpaHeHie между

элементами, остававшимися противорТчивыми, или даже

на Ольшую прочность новато политическаго организ-

ма. Однако эта попытка внести идейное начало въ

старый общественный механизмъ столь же мало могла

оставаться безъ важныхъ для поздн±йшей

политической мысли. Въ старомъ идеајА ме-

ханическаго государства выдвинулось теперь на пер-

вое м±сто то самое начало, которое въ обособленныхъ

зам±нило силу обычая, органически свя-

зывавшаго родовой союзъ, силою закона, механически

подчиняющаго подданныхъ общей власти. Это начало

права усвоило всю ту долю нравственной обязатель-

ности, которую неустранимая работа критики внесла

въ строй мысли новой эпохи. Старая святыня обычая,

какъ столь же старый идеаль BceMipHaro

государства, и новое Tpe60BaHie господства надъ встьми

особей равнаго для закона, какъ

разумныјб критической мысли

отъ личности и отъ общества, поддержанныхъ госу-

дарственною силою—все это слилось въ

о царствгћ безличнаго права, о правовомб государствљ.

Это какъ бы примиряло

обособленныхъ стремившихся

подчинить своей власти вс±хъ состЬдей, съ новою за-

дачею найти путемъ критической мысли форму юри-

дическаго удовлетворяющаго

универсализма, и сдеЬлать ее обязательною для вс±хъ,

не во имя непоколебимаго обычая или принудительной

власти, а во имя что это право—писан-

ный разумб. Обь этой системљ права не имеЬли пред-

•ставленјя ни фараоны, ни цари Востока, ни даже. пред-

водители греческихъ городскихъ и демо-