— 127 —

па поверхности, п сразу очень замгђтно, въ конщЬ 30-хљ

годовъ прошлаго вТка. 1830—40 было по-

воротньпљ пунктомъ въ русской мыслИ. Въ

другомъ мтстЬ 1) я старался показать, что подростав-

шее тогда покошЬ1йе, такъ называемые «пдеалпсты

30-хъ годовъ», было первылљ, которое въ лищЬ свонхъ

даровпййшихъ представптелей почувствовало необхо-

димость выработать себ'В личное, сознательное )IipoB03-

3p±Hie, ређшпть прп суђт± сов±.стп н наукп вопросъ о

томъ, какъ жить лично и общественно.

Уже тогда, въ философской стадЏн этого на-

меЬчались задаткп будущаго раскола: въ кружк± Киф-

евскаго, Кошелева, Титова говорплп другТ1ъ языкомъ,

нежели въ кружкахъ Станкевпча или Герцена; но бу-

противники нер'ђдко сходплпсь и, сходясь, по-

нимали другъ друта, потому что всь.хъ объединяла тео-

ретическая постановка вопроса. Раскодъ обнаружился

въ концев когда молодые мыслители, воз-

мужавъ, начали переходить отъ чистаго кь

нравственному начали ближе п точ-

нве уяснять себВ выводы, пзъ

отвлеченныхъ идей. Тутъ оказалось, что ихъ пути,

вначалеђ столь далеко разошипсь,— обнаружи-

лись дув системы о личностп, обществв на-

родЬ, и глубокое несходство этихъ системъ указывало

на то, что было раздвоете въ основныхъ посылкахъ,

или, B±pwhe, въ пспхическомъ скла;џВ той и другой

стороны еще тогда, когда мирное сотрудничество каза-

лось имъ совершенно возможнымъ. Д“Ьйствительно, рас-

коль между славянофильствомъ и западничествомъ обу-

словленъ не разностью историческихъ и политическихъ

взглядовъ,—напротивъ, самыя эти были уже

1) См. „PIcTopi10 Молодой РоссЈи“, М. 1909, предпсдовје.