тите. Тут есть некоторая доля внушаемости и некоторая доля

сознания того, что вы правы. Все в дальнейшем будет зависеть

от вашего интеллекта. Нельзя предъявлять грубые требования,

нелогические, смешные, не связанные с требованиями коллектива.

Я боюёь, что я буду нелогичен. Для себя лично я создал

такую теорему. Там,' где я не уверен, можно ли потребовать

чего-либо, правильно или неправильно, я делал вид, что я ничего

не вижу. Я ожидал случая, когда м для меня становилось очевид-

ным и для всякого здравого смысла становилось ясно, что я прав.

В таком случае я и предъявлял до конца диктаторские требования,

и так как они казались лучше от такой очевидной правды, я дей-

ствовал смелее, и ребята понимали, что я прав, и легко мне

уступали.

Я считаю, что такая логика требований на первых порах долж-

на быть законом. Тот воспитатель, который дает простор своей

воле и обращается в самодура в глазах коллектива, требует того,

что коллектив не понимает, — тот победы не одфжит. Я от сво-

его первого коллектива не требовал, чтобы они не крали, Я пони-

мал, что я тут не могу убедить их, не могу убедить их ни в чем.

Но я требовал, чтобы они вставали, когда нужно; выполняли

то, что нужно. Но они воровали, и на это воровство й смотрел

до поры' до времени сквозь пальцы.

Во всяком случае без искреннего, открытого, убежденного,

горячего и решительного требования не.льзя начинать воспитание

коллектива, и тот, кто думает начать с колеблющихся, ПОДМАЗЫ-

.вающихся уговариваний, тот делает ошибку.

Наряду с требованием должно итти и развитие теории морали,

но оно ни в коем случае не должно подменять требования. Там,

где вы нашла случай теоретизировать, рассказать детям, что

нужно сделать, там вы должны это сделать. Но „там, где вы

должны потребовать, вы никаких теорий не должны разводить, а

должны требовать и добиваться выполнения ваших требований. В

частности я был во многих школах, большей частыо киевских.

Что меня поражало в детских школьных коллективах, так это

страшная крикливость, визгливость, несерьезность, истеричность

детей, беганье по лестницам, разбивание стекол, носов, голов

и т. д. Я не выношу этого крика. У меня нервы здоровые на-

столько, что я мог писать «Педагогическую поэму» в окружении

ребят, в толпе. Разговоры мне не мешали. Но я считаю, что крик

и визг не нужны детям. Л вместе с тем я встречал такие рас-

суждения среди педагогов: ребенок должен кричать, в этом про-

является его натура. Я возражаю против этой теории. Ребенку

это совсем не нужно. Как раз этот общий крик в школе только

расстраивал все время нервы, больше никакой пользы не прино-

сил. Наоборот, я на своем опыте убедился, что в детском кол-

лективе можно проводить с успехом движение упорядоченное, с

торможением, с уважением к соседу, к имуществу, к дверям, к

окнам и т. д.

В моей коммуне вы не могли бы встретить такой галдеж. Я

добился полного порядка в движении на улице, на площадке, в

120