лела и осталась у нее ночевать. Дежурный командир, приняв по

телефону это сообщение, пришел ко мне и доложил, что вот

IIIypa заболела и осталась ночевать там-то и там-то. Я испугался.

Я сказал бывшему воспитаннику Вершневу, врачу коммуны, по-

ехать туда и посмотреть, в. чем дело. Он поехал и никого не за-

стал, ни Шуры, ни ее дьдруги. А на другой день Шура стала на

середину. С одной стороны, это было девичье смущенье, а с

другой стороны, было что-то другое. Она говорит:

—4 Мне захотелось пойти в театр, а я боялась, что мне не

разрешат.

И при этом такая застенчивая, приятная улыбка. Но я вижу

нет. И все коммунары видят — нет. Улыбкой тут не пахнет. Ро-

беспьер, как всегда, предложил ее выгнать из коммуны, так как

если каждый командир отряда будет уезжать в город и «забо-

левать», а мы будем посылать докторов, и т. д. и т.' п.

Нужно голосовать, — говорит председатель.

Я говорю:

— Вы обалдели...

ведь она у нас столько лет в коммуне, а

„вы будете „ее выгонять...

Робеспьер говорит:

— Да, мы немного перехватили, но нужно дать ей 10 часов

ареста.

Так и решили — 10 часов ареста, и затем комсомольская орга-

низация за нее взялась. Вечером ее на комсомольском собрании

дарили, и партийная организация должна была вмешаться, чтобы

ее не выгнали из комсомола, так как говорили, что дучше бы ты

украла, а то ты комсомолка, командир отряда, и вдруг по телефону

звонишь дежурному, что ты заболела, а на самом деле не за-

болела, а куда-то отправилась. Ты же солгала. Это преступление!

Такая логика приходит не сразу, а постепенно и развертываетя

по мере развития коллектива. Я и говорю, что наибольшие тре-

бования должны предъявляться в том случае, когда человек вы-

ступает против коллектива более или менее сознательное Там, где

поступок происходит от натуры, от характера, от несдержанности,

от темноты политической и нравственной, — там требование может

предъявляться не такое резкое. Там можно рассчитывать на по-

ложительное влияние опыта, на постепенное накопление привы-

чек. Но там, где личность сознательно выступает против коллек-

тива, отрицая его требования и его власть, — там требования

должны быть предъявлены решительные, до конца, до тех пор,

штока личность не признает, что нужно подчиниться коллективу.

Теперь несколькО слов о наказаниях. У нас по отношению к

чтаказаниям не совсем хорошо. С одной стороны, мы уже

признали, что наказания \бывают и нужными и полезными. Нака-

зания можно допустить, но, с другой стороны, у нас есть такая

главным образом,

установка, — чисто наша,

интеллигентская,

конечно, педагогов, — что наказание это . допустимо, но лучше

обойтись без наказания. Тот педагог хорош, который не нака-

зывает.

Я уверен, что такая логика дезорганизует педагога. Нужно

125