продукцией, хотя преступно рисковать и там, где дело касается

материальных ценностей (разве можно рисковать, когда мы дела-

ем самолеты или танки?). Но мы признаем риск, если в нем: за-

ложено стремление к какой-то правильной советской цели.

Возможен ли такой риск в педагогическом [.процессе? Если мы

спросим об этом че,ловека, сидящего в кабинете за книжками, то

он скажет: «Рисковать человеком в педагогической работе нель-

зя», а если вы спросите меня, человека, работающего на этом

фронте, у которого несколько десятков этих живых людей, То я

скажу — обязательно, потому что отказаться от риска — значит

отказаться от тво,рчества. А мы имеем право отказаться от

творчества в нашей воспиталрльной работе? Нет. Поэтому я

утверждаю, что в педагогической работе педагог имеет такое же

шраво на смелость и даже на риск, как ик всякий другой работник.

Возьмем простой, обыкновенный средний случай. Да, пожрлуй,

даже же .лтужно брат» никакого случая: возьмем одну из консуль-

таций, которая была напечатана (правда, года три тому назад) Р

одном [пЕдагогическом журнале. Один педаг.ог задает вопрос:

«Каким тоном нужно разговаривать с учеником, который нарушил

дисциплину?» И консультант

отвечает: «Надо разговаривать с ним ровным голосом, чтобы

ученик понял, что вы делаете ему замечание не потому, что вы на

него гневаетесь или сердитесь, а потому, что. вы так должны посту-

пить». Конечно, при таком способе; применяемом в отношении

ученика, нарушившего дисциплшту, нет никакого риска. (Смех).

Какой же тут риск? Что бы ни случилось, ученик дотом опять бу-

дет нарушать дисциплину: будет бить окна, оскорблять учителя,

товарищей, бросит школу, станет хулиганом. Спросим этого учи-

теля, который последует совету консультанта: почему у тебя вышел

такой хулиган? И он ответит: «Не знаю, я применял правильные

приемы: я с ним разговаривал ровным голосом, я ему показывал,

что у меня нет гнева, что я сделал все, что я обязан делить».. Вы

скажете да, он не виноват, он все делал ровным голосом. А

если бы он разгневался (потому что бывают такие поступки у учени-

ков, которые должны вызывать ваше негодованир), показали

бы ученику, что вы негодуете и у вас не может быть ровного,

голоса, раз вы - имеете нарушение дисциплины и интересов кол-

лектива, — то это не повторилось бы. Но тут будет риск! Какой

риск? — Риск, вызванный отсутствием так называемого педаго-

гического такта. Вот вы разгневались, показали ученику, что вы

гневаетесь, а у него произошлт какие-то такие трансформации,

что-то у него в душе начало переворачиваться-пердворачиваться

и — пропал ч.еловек.

Но по моему глубокому убеждению, ни вопрос о риске, ни

вопрос о тактике не может быть разрешен на одной паре, на

одном примере, когда с одной стороны стоит воспитатель, а с дру-

гой — воспитанник. И все споры, которые были у меня с педолога-

ми и со старыми наркомпросовскими работникими, и проистекали

из такого представления о паре — учитель плюс ученик. Пов-

оряю: такой пары нет. А что есть? Есть школа, организация, кол-

132