Однако эта уловка деиствует чрезвычаино сильно и на против-
ника (зажимает ему часто рот) и на слушателей. Если даже и про-
тиворечия нет, между нашим принципом и поведением, то иногда
доказать это трудно, требуются тонкие различения, длинные рас-
суждения, в которых слушатели и не вникают и которых не любят.
Между тем софистический довод прост и жизненно нагляден.
Например, ответ солдата: «Почему вы не идете на фронт, если
так стоите за войну?» Просто и понятно. Начните рассуждать,
что у каждого есть свои долг, которыи надо исполнять и без этого
государство рухнет; что долг его, раз он призван законом на защиту
государства, сражаться. Если меня призовет закон, пойду и я и т.п.
Говорите все это, придумайте еще более веские возражения: солдат,
да и некоторые люди поразвитее его, часто и не поимут ваших
рассуждений, даже если не хотят «не понимать». Такие понятия
«государство», «закон», его происхождение и значение
как «долг»,
и т.д. для многих слишком отвлечены, далеки, туманны, сложны
и силы не имеют. Между тем его довод
довод чисто живот-
вполне ясныи и наглядныи. «Умирать никому не хочется.
ныи
Если вы за войну
берите ружье и ступаЙте».
Еще хуже, если между принципом, который вы защищаете,
и между вашими поступками есть деиствительное противоречие.
Уловка противника
явныЙ софизм, перевод спора в другую пло-
скость, отступление от задачи спора. Но таких тонкостеЙ слуша-
тель не понимает. ля него только ясно, что противник наш на этои
новой плоскости спора прав. Отсюда вывод, что мы не правы, зна-
чит, разбиты, или что тезис наш недоказан, даже ложен. Между
тем подобные выпады нисколько не касаются истинности тезиса.
« нимаи не тому, кто сказал, а тому, что сказано»
справедливо
говорит апостол. (Полемика в духе таких софизмов против мыслей,
высказанных, например, Л. Н. Толстым, часто носила прямо непоз-
волительный характер).
б. Когда мы приводим в доказательство тезиса не один довод,
а несколько, то софист прибегает нередко к <<неполному опровер-
жению». Он старается опровергнуть один, два довода, наиболее
слабых или наиболее эффектно опровержимых, оставляя прочее,
часто самое существенное и единственно важное, без внимания.
При этом он делает вид, что опровергнул все доказательство, и что
противник «разбит по всему фронту». Если спор из-за одного-двух
доводов был долгий и ожесточенный, то слушатели, а часто и неу-
мельт доказыватель, могут и не вспомнить о них. Таким образом,
77