— 47 —

Въ чуждыхъ задач'Ь этого очерка областяхъ права уголов- право

вое и судеб-

наго и судебнаго родоваго устройства сказались:

вое.

въ первомъ, въ остаткахъ кровной мести, проявляющихся въ

родственниковъ (въ родовомъ быту когнатовъ, въ uaTpiap-

хальномъ агнатовъ) получить отъ обидчика (pro

capite occisi oferret agnatis ejus arietem, говориль законъ,

приписываемый Ну“) и въ преимущественноиъ

правь родичей преслЫовать обидчива судоиъ; во второмъ, въ тре-

имущественномъ представительств'ђ однимъ членомъ рода другого

на СУМ, въ обязанности быть свиджелемъ за родича суда

(antestamino XII табл.) и на су$, въ судебной

обязанности свиджельствовать противь родича и главныиъ обра-

зоиъ въ систем'Ь такъ называемыхъ actiones popularas (обстоя-

тельно разобранныхъ 1ерингомъ въ его Geist des rOmischen

Rechts, 1, 201—203).

родоваго и быта, какъ Причинн

пе-

осюбыхъ римскаго права, обыкновенно упускается pi0\0Bb.

изъ вида, несмотря на то, что самое слово gens есть слово старое,

а familia слово сравнительно новое, возникшее лишь въ

06pa30BaHia частной собственности и агнатическаго родства, и не-

сотря на то, что сами римляне строго разграничивали 110H8Tia gens

и familia и, какъ истинный народъ воли, всему семейному .быту

придавали чего-то появившагося по зарангве обдуманному

и сознательному HaN'hpeHio законодателя, какъ-то: начало отцовской

власти и приписывали закону Ромула, начало плебей-

скихъ трибь Приску и т. д. CrhIueHie же этихъ

двухъ столь р±зко другъ отъ друга отличающихся бытовъ но-

выми изсмдователлми происходить, во-1 -хъ, отъ того, что ис-

торики и юристы все еще стоять, хота и безсознательно, на почтњ

индивидуализма и естественнаго права, 1штавшихся строить идею

общежитја исходя отъ идеи единичной челойческой личности,

существующей ио самову своему принципу общества, и по-

этому все еще упорствують въ своемъ взглахв на родъ, какъ на

разросшуюся семью, несмотра на то, что этнологи наглядно дока-.