— 138 —

объясняют; его строго—личшмъ характеромъ Шаитедшгвен-

ныхъ 0TBou:eHit, безъ цивильныхъ и пруторсвихъ

формъ ихъ, полнаго контрагент

«ть включеннаго имъ договора. 06acHeHie то

свою справедливую торону, но оно не вполнђ доста-

точно. что обязательство являетс,д строго личной

связью между соучастниками его, можетъ быть названо уни-

версальнымъ въ томъ смысл'Ь, что у вс'Ьхъ народовъ на иер-

вой ступени ихъ юридпчесхаго pa3BHTia право проникнуто

по преимуществу субъективнымъ эдементомъ; въ немъ про-

является личная волж субъекта. Однако права не

останавливается на этой съ времени въ

немъ возникать и объеггивный элементь, причемъ взаим-

ное ихъ бываеть неодинаковое у раздичннхъ на-

родовъ: у одного преобладаеть субективный, у другаго—

объеггивный элемешљ. Римское право, кавъ мы заммили въ на-

настоящей главы, характеризуется въ

немъ субъективнаго элемента; но при

оно НТВСЕОЛЬЕО уклонилось отъ него. мандата въ

обязательственныхъ правахъ, прокураторовъ и когниторовъ

въ процессВ, возникновете преторскихъ ИСЕОВЪ (actiones utiles),

въ различныхъ конкретныхъ случаяхъ и

при извјстныхъ строго личныя отношетя участву-

ющихъ при coBepmeHiH юридическаго акта лицъ, указываютъ

на то, что римское право отступило отъ прежняго трогаго

принципа безусловной индивидуальности обязатедьственшхъ

Если римское правь, по своего уклонялось отъ

первоначальнаго прищипа строгаго формализма и конкретно-

сти обязательства, то почему оно не могло дойти и до под-