— 148

только признать, кань туп же дюаеть г. Соловьевъ, что «че,

.лов«къ, какъ подучаеть свое истинное подожи•

тельное отъ своего мистическаго иди божественнаг(»

элемента» (стр. 365). Радуиъ становится страдательною фор

мою, въ которую вдивается вн'Ьшнее дая ни Но

въ такомъ caytlat 3aqWb опоичаться противь среднев%ковой

системы и пропоуВдывать какую то свободную и даже научнуо,

Г$ же остается мгвсто для свободнаго и научнаго

когда мистика должна господствовать не тоиько

ибо везп истина подучается единственно червь какое•

то смутное, никому не вмоиое и не подлежащее научному.

съ безусаовнымъ и с'ь безе

условною сущностью вс%хъ вещей? Среднев•вковые богословы

не шли такъ далеко. Ограничивая авторитеть вт,ры чисто реи,

областью, они остальное вполн•в предоставляли чедоЛ„

ческому разуму. Свободная же г. Соловьева ниагаеть-

руку на всю умственную жизнь человВка, также какъ его сво-

бодная TeoRpaTia ниагаеть руку на всю вн'вшнюю жизнь че-

довћка. Если мы возражади противь посл%дней во имя правь

чиов#ческой личности, то противь первой мы не можемъ не

возражать во имя правь науки.

Наука, по нашему улждетю, образуетъ самостоятвдьную-

область чиовгћческаго духа, г$ разумъ одинъ является хозяи-

номъ и одинъ можеть предписывать законы. Btpa для науки

составляеть предметъ а не источникъ познатя•

Но такъ какъ в«ра заключаеть въ сел истину, то разумъ,

испытуя ее, необходимо долженъ признать эту истину. Для этого

ему не нужно отрекаться отъ себя, отдавать себя въ чу-

руки; принимать чужой законъ, опредюяться вн•вшнимъ

для него Это д“аеть только разумъ младенче-

скай, въ непосредственномъ съ объектив-

нымъ MiPOMb. Разумъ же все сау-