— 176 —

атомизмъ въ жизни, атомизмъ въ наукВ, атомизмъ

въ искусств« (стр. 426).

Всамстте этого, онъ и не ожидаеть ничего большаго отъ

этой которая, въ его гдазахъ, высказал послд-

нее свое слово, доведши риложете до крайнихъ предюовъ.

Не въ свобо$, по его мы найдеиъ Лкарство противь

рорушитедьнаго свободы, а въ высшеиъ, сверхчелов±-

ческомъ џачагВ. Чтобы спастись отъ этого бвконечнаго раздро-

чтобы оживить мертвый мате1йиь, по мн'ь-

Hio г. Соловьева, нЫходимо сверхъестественное HaHTie.

Ибо то безусловное c0l(epzaHie жизни и которое одно

можеть вдохнуть новую жизнь въ это разложившееся тио, не

находится въ самомъ челов'ВкгВ и еще мен«е въ окружающемъ

его мО. Оно составдяеть принадлежность др\гаго,

безусдовнаго, божественнаго Mipa, кь которому принадлежить и

самъ чедоуВкъ по своему вмному началу. «И такъ, заключаеть

г. Соловьевъ, третья сила, долженствующая дать

его безусловное можетъ быть только откро-

BeHieMb того высшаго, божественнаго Mipa, и тћ аюди, тотъ

народъ, черезъ который эта сила имеВеть проявиться, долженъ

быть только посредникомъ между чедоМчествомъ и сверхче-

лоуВческою хВйствитиьностью, свободнымъ, сознательнымъ ору-

этой посЛдней» (стр. 430—431).

Мы видимъ 3Д'Всь пос.тЬдоватедьное тВ.хъ мыслей,

которыя дежать въ всего г. Соловьева.

Отвиеченныя, то есть, начала, выработанныя

чиов•вкомъ, оказываются ничтожествомъ: надобно ихъ бросить

и погрузиться въ мистику. Но есди въ области это•

обнаружило уже всю свою несостоятельность, есди

тамъ оно ведеть кь всей разумной стороны

чес“ природы, то есть, именно того, что дмаеть чеиов%ка

то зхЬсь, на поприщ'В историческаго оно

является нев1;рнымъ. Не только оно идеть наперекоръ