38

ЕУИКОВСВIЙ.

особности, естественно ощутиаа прежде всего свое 0THIlie отъ

другихъ по языку. Если справедливо, что мысљ о славянскомъ

биве всего развивалась у твхъ Славянъ,

которыхъ был боле печадьно и трудно, если мечты объ един-

ствВ литературнаго языва высказывались всего тамъ

го всего труднВе биа борьба за coxpaHeHie своего

наго существа, и тогда, когда иредстояло всего боле трудностей

для своей литературы, то нељзя отрицать и того, что

именно общности со славянскимъ MiPOMb мень-

народности обязаны ныЊшнимъ своииъ прогрее-

сомъ каЕЪ на политическомъ, такъ и на литературномъ попри-

пф. Но этотъ прогрессъ — почти безсиденъ предъ напоромъ

могучей романо-германской культуры и самъ нерЫко представл-

еть Дишь слабое 0TpaReHie именно этой культуры. Онъ легко мо-

жетъ погибнуть, если народности не найдутъ выхода

изъ своего труднаго nouozeHiH въ куљтурнаго

общеславянскаго единства. Съ этой точки зрыјя вполнв понятны

всв поиски Славянъ—способовъ для литературнаго

Попытки создать искусственный дитературный языкъ, какъ

мы видВди, не приведи кь результатамъ, да и не могли

привести, потому что живой организмъ нзыка не терпитъ

искусственно созданныхъ рамокъ, и Прокрустово ложе оказы-

вается безсильнымъ заставить его сжаться и сократиться. Мысль

Комара о возможности научить весь образованный caaBHHckih

MiPb сдавянсвямъ поведа въ 3HaHit

о Славянахъ, но она ничего не могла дать для вопроса

о литературномъ единствв Славянъ. Руководясь мысдью Кол-

лара о дюбви Славянъ кь родному языку, ни одна славянская

народность, какъ бы она ни была малочисленна и Еакъ бы ея

дитература ни была не развита (Боларе, Словенцы, Лужичане,

Словаки), ве можеть не претендовать, чтобы и ея языку было

придано такое же общеславянское вакъ и четыремъ

перечисленнымъ у Коиара. Съ этой стороны MaTiH Маяръ

пошедъ даЛе, преџагая каждому Сјавянину писать на своемъ

ио лишь взаимно. Остается одинъ способъ

вопросъ объ единоиъ литературномъ языЊ• воспользоваться