67

природы и духа, мы теперь вполн% ясно ви-

димъ, почему, называя исторТю „наукой о духе, этимъ

терминомъ. выражаютъ лишь такой признакъ историче-

ской науки, который съ логич еской точки зр%кйя

является второстепеннымъ, и почему, даже независимо

отъ этого, терминъ этотъ непригоденъ для того, чтобы

вполн•Ь точно охарактеризовать этой науки.

Ибо, во-первыхъ, историкъ интересуется не исключи-

тельно, но лишь преимущественно духовной жизнью, и,

во-вторыхъ, совс%мъ не нужно проводить такого

строгаго абстрактнаго между духовной жизнью

и т±лесными процессами, какъ это дьлаетъ психоло1Јя,

разлагающая MiPb на области, взаимно исклю-

одна другую. Напротивъ, всегда видитъ

въ духовной жизни лишь одинъ изъ элементовъ полной

непосредственно пережитой д%йствительности, понимая

ее такимъ образомъ въ реальной связи съ твлесными

процессами. Наконецъ, матер1аломъ исторической науки

отнюдь не является вся духовная жизнь, даже не вся

духовная жизнь челов%ка, но лишь опред%ленная, срав-

нительно назначительная часть духовной жизни при-

нимается главнымъ образомъ во вниман:е историкомъ.

Поэтому для сущности

науки о дув является одновременно и слишкомъ узкимъ

и слишкомъ широкимъ.

Для того, чтобы отграничить эту часть духовной

жизни и т%мъ самымъ еще точн%е охарактеризовать

матер1алъ исторической науки, мы •должны опять-таки

исходить изъ уже найденнаго нами историческаго

метода, и при томъ, им%я въ виду особенности т±хъ

цвнностей, которыя въ индивидуализирующемъ образо-

опред%ляютъ выборъ существеннаго. Это