— 262 —

философјя. Это относится не только кь вообще,

но даже и кь знанпо спетально релшјозному; точное зна-

озн±е: ясный знакъ, что не есть только ,31THie.

Дајгђе, если бы знанје было единствепнымъ органомъ

то, конечно, оно должно бы достигать и Ц'ђли религји, давать

нашему духу. Въ процесс± мышле-

о религтзныхъ предметахъ мы должны бы н чувствовать

себя наибол'ђе религјозно возбужденными и на-

строенными. Но на опыт± мы встр±чаемъ иное. Никто пе ска-

жетъ, чтобы въ тв моменты нашей жизни, когда сила мыш-

ленјя стЬсняется или упадаетъ, напр. среди великихъ и не-

ожиданныхъ б±дствш, въ бол±зни, въ старости, въ предсмерт-

номъ ст±снялась и упадала напро-

тивъ, зд±сь она часто является въ высшей степени напряженЈя

п просв±тлвнјя. Точно также никто не скажетъ, чтобы рели-

жизнь была выше и полнве во время мышлепЈя о

религп)зпыхъ предметахъ, ч±мъ въ минуты истипнаго благогов±-

п\я, какимъ либо религјознымъ чувствомъ пли

при совершенји добраго двла. Каждый скор±е даже призпаетъ,

что MrH0BeHig, въ которыя мы живо чувствуемб присутствје

Божества, принадлежать кь возвышенн±йшп.чъ

нашей жизни. Если же Гегель въ своей критик±

Шлейермахера совершенно уничтожаетъ чувства въ

двл± то причина тому, кром± односторонняго попятВ1

о какъ одной изъ формъ заключается въ

томъ, что онъ нев±рно понялъ чувство, видя въ не.мъ не

особенную, самостоятельную психическую, отлпчную

отъ разума и воли, но только пизшуш форму зна1йя. Отож-

дествивъ чувство съ первоначальнымъ, непосредственнымъ

онъ смотр±лъ па пего не съ психологпческой,

по съ гносеологической точки зрВ1йя, при чемъ оно есте-

ствеппо должно было стать у него ниже не только

но и какъ лишенное само по себ± яспой раз-

д±льности и предметности

З) Результатомъ невърнаго о сущности и формеЬ

релииЈи является у Гегеля невЫйый взглядъ на происхож-

депЈо н д±йствительныхъ въ особенпостц