Взявши слово дута, играющее въ теорЈи Гумбольта

очень важную роль въ самомъ обширномъ и можеть-быть

совершенно невеЬрномъ смысл душевной жизни qej0Btka

вообще, мы спросимъ себя, до какой степени эта жизнь

съ языкомъ? Въ отвмъ на такой вопросъ прежде

всего придется устранить неразрывность (но не связь) съ

языкомъ чувства и воли, которыя выражаются словомъ, на

сколько стали содержанЈемъ нашей мысли. Затвмъ въ самой

мысли отммимъ многое нетребушщее языка. Такъ дитя до

из:њстнаго возраста не говорить, но въ неЬкоторомъ смыслТ,

думаеть, т. е. воспринимаеть чувственные образы, ири томъ

гораздо чоть животное,

вспоминаетъ ихъ и

даже отчасти обобщаеть. Потомъ, когда уже усвоено чело-

Лкомъ Y110Tpe6aeHie языка, непосредственныя чувственнын

иди существуютъ до своего соединенјн съ словомъ,

или даже НИКОГДа не достигаютъ такого Подоб-

нымъ образомъ и которыя бодыпею частью сла-

гаются изъ чувственныхъ нерЫко

не сопровождаются ни громкою, ни беззвучною рыью. Твор-

ческая мысль живописца, ваятеля, музыканта, невыразима

словомъ и совершается безъ него, хотя и предполагаетъ зна•

чительную степень развитјя, которая дается только языкомъ.

Глух(ПЊмой даже постоянно мысзить, и ири томъ не только

образами, какъ художникъ, но и объ отвлеченныхъ предме-

тахъ, безъ звуковаго языка, хотя, по-видимому, никогда не

достигаеть того совер1иенства умственной јОятельности, ка-

кое возможно для говорящихъ. Наконецъ въ математикгв,—

совершеннмшей по фор%, человћкъ отка-

зывается отъ слова и JlilaeTb самыя сложныя

только при помощи условныхъ знаковъ.

Изъ всего этого видно, что область языка далеко не

совпадаеть съ обдастью мысли. Въ средшњ человмескаго

мысль можетъ быть связана со словомъ, но въ на-

чал она, по-видимому, еще не доросла до него, а на высокой

степени отвлеченности покидаеть его, какъ неудовлетворяю-

щее ен требованЈямъ и, какъ-бы ПОТОМУ, что не можеть