43

сбить съ толку источникомъ. Нельзя

также не заувтить въ составитель хронографа замашки

книжника извращать и объяснять народныя в'Ьрованья.

Народъ признавалъ Дидилеля и Дидилада богами:

научившими народъ пчеловодству, а также небесными

царями, подобными царю—Солнцу; книжникъ конечно

хорошо знаетъ изъ что язычество появилось

первичнаго и вотъ

у него вдругъ появляется мысль, что Дидилель и

Дидиладъ дМствительно были земными парями, ока-

зали народу не малб услугъ, напр. на.учили пчеловод-

ству, а благодарный народъ послгђ ихъ смерти при-

числилъ ихъ сонму боговъ. Какое странное совпа-

нашь древне-русскйй книжникъ сошелся въ своей

съ древнимъ Эвгемеромъ, и съ нов“Ьйшими

изслеђдователями: г. Спенсеромъ, г. Каспари. TrhMb не

менгђе, отбрасывая встЬ въ хро-

нографгђ, мы приходимъ кь тому несомњьнному заклю-

что на Руси въ языческую эпоху было два

родственныхъ бога: Дидилель и Дидиладъ,

дотошђ народъ пчеловодству; по словамъ хро-

нографа эти боги „пчелы имъ налгђзше и борти верхъ

устроиша" ,—значитъ Дидилель и

Дидиладъ

научили народъ не садовому, или пас'ђчному,

(пасичному) пчеловодству, а лгђсному, бортевому; опять

черта первобытной древности и простоты. привычекъ.

Начало и пчеловодства одинаково

ириписываются какъ Лелю, такъ и Ладу, это общая

черта ихъ культа. Но во всякомъ случагђ Лель и Ладь

уптђли и свои индивидуальныя черты, а каждый изъ

нихъ—свое а потому мы теперь

и переходимъ кь отдгђльной характеристикТ сперва

Лада, какъ ттђющаго божье важное въ рус-

ской и потомъ Леля.